Глава 8 – Фиатная пища

Деньги, являясь частью каждой экономической операции, оказывают повсеместное влияние на большинство аспектов жизни. Механика фиатных денег, описанная в первом разделе этой книги, создает несколько искажений, значимых для продовольственных рынков. В этой главе мы сосредоточимся на изучении двух конкретных искажений:

1. Как фиатные стимулы к увеличению временны́х предпочтений влияют на производство сельскохозяйственных земель и выбор продуктов питания;
2. Как фиатное государственное финансирование способствует активной роли государства на рынке продовольствия через интервенционистские правила ведения сельского хозяйства, субсидии на продукты питания и диетические рекомендации.

Фиатные фермы #

Закрытие золотовалютного окна в 1971 году, о котором говорилось во второй главе, облегчило положение США. Правительство было избавлено от необходимости погашать свои фиаты физическим золотом, что давало ему больше возможностей для инфляционной экспансии. Неизбежным результатом увеличения количества денег стал рост цен на товары и услуги – отличительная черта мировой экономики 1970-х годов. По мере того как развивалась бешеная инфляция, правительство США поступило так, как поступало каждое инфляционное правительство в истории: оно свалило вину на множество факторов – арабское нефтяное эмбарго, злобных спекулянтов на международных рынках капитала, природные ресурсы, достигшие своего предела, и т.д., – но так и не признало вины собственной монетарной политики.

Каждое расширение государственных кредитов и расходов приводит к появлению зависимой группы, которая использует свое политическое влияние, то есть свои голоса и деньги, для продолжения расходов. Это делает работу любого политика, призывающего к сдерживанию государственных расходов, очень трудной. Путь к успеху в фиатной политике лежит через злоупотребление печатным станком, а не через его обуздание. Будь то чеки на социальное обеспечение, стимулы для борьбы с пандемией, помощь на жилье, талоны на питание, бесплатный колледж или бесплатное здравоохранение, политик, желающий потратить фиатные деньги, всегда найдет поддержку у определенной части населения. С другой стороны, политик, выступающий за сдерживание бюджетных расходов, вряд ли станет популярным и, скорее всего, будет заклеймен как враг бедных. Поскольку цены на продовольствие стали насущным политическим вопросом, было мало шансов сдержать рост цен путем отмены инфляционной политики. Вместо этого правительства и их руководители пошли по пути централизованного планирования продовольственного рынка. Катастрофические последствия этого выбора проявляются и по сей день.

В 1971 году президент США Ричард Никсон назначил давнего правительственного бюрократа Эрла Л. Батца секретарем Министерства сельского хозяйства. Батц был агрономом, который также входил в советы директоров различных агропромышленных компаний. Его целью было снижение цен на продовольствие, а методы были жестко прямолинейными: “Становитесь большими или уходите”, – сказал он фермерам, когда низкие процентные ставки затопили фермеров капиталом для повышения производительности. Это было благом для крупных производителей, но гибелью для мелких фермеров. Стратегия Батца убила мелкое сельское хозяйство и вынудила мелких фермеров продавать свои участки крупным корпорациям, закрепляя рост промышленного производства продуктов питания, которое в свое время уничтожит почву Америки и здоровье ее населения. Хотя рост производства и привел к снижению цен, это произошло за счет снижения питательности продуктов и качества почвы.

Масштабное применение промышленного оборудования может снизить цены на промышленные продукты питания, к чему и стремился Батц. Массовое производство приводит к увеличению размера и количества пищи, а также содержания в ней сахара, но увеличить содержание питательных веществ гораздо сложнее, поскольку почва истощается от повторяющихся интенсивных монокультур, требуя все больших количеств искусственных удобрений для пополнения верхнего слоя почвы.

Качество продовольствия за фиатные годы ухудшилось, как и качество продуктов питания, включенных в любимый правительственный ломаный показатель инфляции – индекс потребительских цен, несостоятельность которого обсуждается в четвертой главе. Отсутствие объективной определяемой единицы делает этот показатель бессмысленным и скрывает тот факт, что состав корзины товаров, используемой в качестве эталона, будет меняться в зависимости от изменения стоимости валюты, которую он призван измерять. Пища – лучший пример такой динамики.

Когда цены на высокопитательные продукты растут, люди неизбежно вынуждены заменять их более дешевыми альтернативами. По мере того как более дешевые продукты становятся все более ощутимой частью потребительской корзины, эффект инфляции занижается. Чтобы проиллюстрировать этот тезис, представьте, что вы зарабатываете десять долларов в день и тратите их на то, чтобы съесть вкусный стейк рибай, который дает вам все питательные вещества, необходимые в течение дня. В этой простой (и, как утверждают многие, оптимальной)¹ потребительской корзине товаров ИПЦ составляет десять долларов. А теперь представьте, что в один прекрасный день наступает гиперинфляция, и цена вашего рибай возрастает до ста долларов, в то время как ваша дневная зарплата остается на уровне десяти долларов. Что произойдет с ценой вашей корзины товаров? Она не может вырасти в десять раз, потому что вы не можете позволить себе рибай за сто долларов. Вместо этого вы довольствуетесь напичканным химикатами дерьмом в виде соевого бургера за десять долларов. Индекс потребительских цен, как по волшебству, показывает нулевую инфляцию. Независимо от того, что происходит с монетарной инфляцией, ИПЦ будет от нее отставать, поскольку он основан на потребительских расходах, которые сами определяются ценами. Рост цен не вызывает эквивалентного увеличения потребительских расходов; он приводит к снижению качества потребляемых товаров. Поэтому изменение стоимости жизни не может быть отражено в цене средней корзины товаров, поскольку ее качество снижается с ростом инфляции. Это дает нам понимание того, как цены продолжают расти, в то время как ИПЦ фиксируется на политически оптимальном уровне 2-3% в год. Если вы рады сменить рибай на переработанные промышленные отходы, вы не испытаете особой инфляции!

Этот шаг в сторону подмены продуктов питания промышленными отходами помог правительству США не только преуменьшить масштабы обесценивания американской валюты, но и скрыть разрушительные последствия своих действий для бедных пользователей фиата. Благодаря субсидированию производства самых дешевых продуктов и продвижению их американцам в качестве оптимальных компонентов рациона, масштабы роста цен и обесценивания валюты становятся менее очевидными. Историческая тенденция правительственных диетических рекомендаций начиная с 1970-х годов указывает, что мясо все реже рекомендуется к употреблению, в то время как зерновые, бобовые, технических масла и другие бедные питательными веществами продукты, рекомендуются все чаще. Интересно, что последние позволяют производителям наиболее эффективно экономить за счет масштаба.

Индустриализация сельского хозяйства привела к созданию крупных конгломератов, обладающих значительным политическим влиянием и ставших неотъемлемой частью политического ландшафта США. По данным OpenSecrets.org, сайта, который отслеживает политические взносы во время выборов, крупные агропромышленные бизнесы дали соискателям федеральных должностей более 193 миллионов долларов в избирательном цикле 2020 года. Возможно, это помогает объяснить, почему на протяжении семи десятилетий промышленные сельскохозяйственные предприятия с таким успехом лоббировали увеличение субсидий и внесение диетических рекомендаций, которые побуждали американцев покупать их продукцию.

Фиатные диеты #

Вторая связь между питанием и денежной экономикой касается влияния правительственных диетических рекомендаций. Возникновение современного государства-няни, которое играет роль опекуна своих граждан и пытается дать им все необходимые указания для жизни, было бы невозможно при золотом стандарте, просто потому, что правительства, которые начинают принимать централизованные решения по индивидуальным проблемам, быстро наносят больше экономического вреда, чем пользы, и у них заканчиваются твердые деньги, чтобы продолжать финансировать свою деятельность. Мягкие государственные деньги, с другой стороны, позволяют правительственным ошибкам накапливаться и значительно раздуваться, прежде чем экономическая реальность установится через разрушение валюты, что обычно занимает гораздо больше времени. Поэтому не случайно, что одобренные правительством диетические рекомендации появились вскоре после создания Федеральной резервной системы, запустившей превращение федерального правительства в вооруженную до зубов железную няньку. Первое такое руководство, сконцентрированное на детях, было выпущено в 1916 году, а в следующем году было выпущено общее руководство.²

Недостатки централизованно планируемых экономических решений были подробно описаны Мизесом и австрийской школой, в основном в экономическом контексте, но логика в равной степени применима и к решениям, касающимся питания. Мизес объяснил, что то, что координирует экономическое производство и позволяет разделить труд, – это способность индивидов производить хозяйственные расчеты над своей собственностью. Когда человек может взвесить затраты и выгоды от различных действий, которые он может предпринять в соответствии со своими предпочтениями, он может принять решение о наиболее продуктивном курсе действий для достижения своих целей. С другой стороны, когда решения об использовании экономических ресурсов принимаются людьми, которые ими не владеют, нет возможности точно рассчитать реальные альтернативы и альтернативные издержки, особенно в части, касающейся предпочтений людей, использующих ресурсы и получающих от них выгоду.

У людей, как и у всех животных, есть инстинкт питания — любой, кто видел, как младенец тянется к еде, это подтвердит. На протяжении тысячелетий люди развивали традиции и культуру, связанные с едой, которые помогают людям знать, что есть, а люди могут экспериментировать сами и изучать работы других, чтобы решить, что есть, чтобы достичь своих целей. Но в век всемогущего правительства, опирающегося на фиат, даже решение о том, что есть, все больше зависит от действий центральных правительств.

Правительственные агенты, принимающие решения о продовольственных субсидиях, диетических и медицинских рекомендациях, подобно экономическим центральным плановикам, которых критиковал Мизес, не принимают во внимание пищевые предпочтения каждого жителя страны. В конце концов, они – служащие, на карьеру которых в значительной степени влияет указ правительства, выплачивающего им зарплату. То, что политические и экономические интересы будут влиять на их якобы научные решения, вполне естественно. Три основные движущие силы сформировали современные государственные рекомендации по питанию: стремление правительств продвигать дешевые промышленные заменители продуктов, чтобы скрыть рост цен на настоящую еду; возрождение движения XIX века, направленного на резкое сокращение потребления мяса по религиозным причинам; и интересы промышленного сельского хозяйства, стремящиеся увеличить спрос на высокомаржинальный, но бедный питательными веществами промышленный шлам.

В книге Великая инфляция и ее последствия Роберт Самуэльсон рассказывает о том, как отчаянно президент Линдон Джонсон пытался бороться с ростом цен на многие экономические товары.³ Из множества его безрассудных и экономически разрушительных идей наиболее поразительной была та, что весной 1966 года он призвал главврача минздрава США выпустить фальшивое предупреждение против употребления яиц, которые тогда сильно подорожали. Другими словами, Джонсон попросил федерального бюрократа придумать фальшивую страшилку о здоровье вокруг вполне питательной пищи по причинам, не имеющим ничего общего с наукой.

По богословским причинам, выходящим за рамки этой книги, Церковь адвентистов седьмого дня вот уже полтора века ведет моральный крестовый поход против мяса. Эллен Г. Уайт, одна из основательниц церкви, имела “видения” о вреде мясоедения и бесконечно проповедовала против него (при этом продолжая тайно есть мясо – очень распространенное явление среди ревнителей антимяса и сегодня). Конечно, нет ничего предосудительного в том, что религиозные группы следуют любым диетическим взглядам, которые им нравятся, но проблемы возникают, когда они пытаются навязать эти взгляды другим. При фиатном стандарте политический процесс позволяет оказывать огромное влияние на национальную сельскохозяйственную и диетическую политику. Адвентисты седьмого дня, как правило, являются влиятельными членами американского общества, обладающими значительным политическим влиянием, а многие успешные люди занимают руководящие и властные должности.

Центр “Соинфо” с гордостью заявляет на своем сайте:

Ни одна группа в Америке не сделала больше для пионерского использования соевых продуктов, чем адвентисты седьмого дня, которые выступают за здоровое вегетарианское питание. Большой вклад в их создание внесли как отдельные люди (например, доктор J.H. Келлог, доктор Гарри В. Миллер, Т.А. Ван Ганди, Джетро Клосс, Доротея Ван Ганди Джонс, Филип Чен), так и компании-производители соевых продуктов (включая La Sierra Foods, Madison Foods, Loma Linda Foods и Worthington Foods). Все их работы можно проследить под влиянием одной замечательной женщины, Эллен Г. Уайт.⁴

Другой член Церкви адвентистов седьмого дня, Ленна Купер, стала одной из основательниц Американской ассоциации диетологии (ADA) – организации, которая до сих пор оказывает значительное влияние на государственную политику в области диетологии. ADA отвечает за лицензирование практикующих диетологов. Другими словами, любой, кого поймают на раздаче диетических советов без лицензии ADA, может оказаться в тюрьме, финансово разориться или и то, и другое. Невозможно переоценить влияние такой катастрофической политики: правительство предоставило монополию на диетические рекомендации фанатикам с религиозными мотивами, которые были полностью оторваны от потребностей человеческого организма и диетических традиций всей планеты. В результате было полностью искажено представление многих поколений о том, какие продукты являются здоровыми.

Еще хуже то, что ADA отвечает за разработку диетических рекомендаций, которые преподаются в большинстве диетологических и медицинских учебных заведений по всему миру, а это значит, что она формирует у диетологов, врачей и поваров (неправильное) понимание питания на протяжении целого века. Взрослые американцы, заинтересованные в здоровом питании, в отличие от рациона, рекомендованного официальными правительственными рекомендациями, могут свободно игнорировать указы федеральных бюрократов, выдающих себя за ученых, хотя они все равно будут влиять на экономические искажения. А вот американские школьники – нет. В государственных школах Америки соблюдение федеральных санитарных норм является законным требованием, и школьные столовые придерживаются их на религиозной основе. В то же время политики возложили на школы ответственность за питание детей не только обедом, но и завтраком, ужином и даже летним питанием. Миллионы и миллионы американских детей принуждаются правительством к фиатной диете. Хотя статисты с гордостью считают, что борются с бедностью, заставляя государство поставлять детям эту фиатную еду, на самом деле они обедняют их в долгосрочной перспективе, создавая им многолетние проблемы со здоровьем во взрослой жизни. В то время как американские дети расплачиваются за это своими телами, промышленные производители продуктов питания получают прибыль, финансируемую налогоплательщиками.

Читателя не должно удивлять, что ADA, как и все другие основные институты, поддерживающие контроль правительства над экономикой и гражданами, была создана в 1917 году, примерно в то же время, что и Федеральная резервная система. Другая организация, Адвентистская система здравоохранения, десятилетиями предоставляет некачественные “исследования”, которые сторонники промышленного сельского хозяйства и сокращения потребления мяса используют для того, чтобы навязать свои религиозные взгляды виду, который, как очевидно, может процветать только при потреблении животных белков и жирных кислот.

В здравом мире мессианское антимясное послание могло бы быть заглушено, но оно было вполне приемлемо для сельскохозяйственного промышленного комплекса, который мог дешево производить сельскохозяйственные культуры, которые должны были заменить мясо в бредовых видениях адвентистов. Это была пара, созданная на небесах. Агропромышленность получала огромные прибыли от производства этих дешевых культур, правительствам было выгодно занижать масштабы инфляции, когда граждане заменяли питательное мясо дешевыми помоями, а крестовый поход адвентистов против мяса обеспечивал мистическое романтическое видение, благодаря которому это массовое отравление выглядело как духовный шаг вперед для человечества.

Слияние интересов вокруг продвижения продуктов промышленного сельского хозяйства – отличный пример “бутлегеров и баптистов” в политике особых интересов, описанный экономистом Брюсом Яндлом. ⁵ Пока баптистские священники рассказывали о вреде алкоголя и подталкивали общественность к принятию этих ограничений, именно бутлегеры лоббировали и финансировали политиков для введения запрета, поскольку их прибыль от бутлегерства увеличивалась при ужесточении ограничений на продажу алкоголя. В очень многих вопросах государственной политики эта схема повторяется: ханжеский квазирелигиозный моральный крестовый поход требует от правительства проведения политики, наиболее важным следствием которой является получение выгоды группами особых интересов. Эта динамика является самоподдерживающейся и самоподкрепляющейся и даже не требует сговора между бутлегерами и баптистами!

В условиях фиатной инфляции, вызывающей рост стоимости продуктов, богатых питательными веществами, и усиления власти правительства, вмешивающегося в диетические дела, в условиях, когда религиозная группа пытается подчинить себе государственную диетическую политику ради своего собственного антимедицинского мессианского видения, и в условиях, когда все более мощный сельскохозяйственный промышленный комплекс способен формировать государственную продовольственную политику, диетическое окно Овертона значительно сместилось за последнее столетие. То, что называлось здоровой пищей, стало включать в себя длинный список токсичных промышленных материалов. Совершенно невозможно представить, что потребление этих “продуктов” было бы столь же популярным без искажений, порождаемых фиатными деньгами.

К концу 1970-х гг. Правительство и большинство его международных вассалов рекомендовали современную пищевую пирамиду. В этой пирамиде, которая рекламирует зерно как основу рациона, рекомендуя от шести до одиннадцати порций в день, много места занимают субсидируемые фиатом зерновые сельскохозяйственного промышленного комплекса. Эта пищевая пирамида – рецепт метаболических заболеваний, ожирения, диабета и множества других проблем со здоровьем, которые в последние десятилетия становятся все более распространенными, настолько, что большинство людей воспринимают их как нормальную часть жизни. Следующий раздел будет посвящен перечислению наиболее вредных промышленных веществ, которые фиатная система выдала за продукты питания, а в следующей главе будет рассмотрен научный процесс, стоящий за этим.

Рисунок 4. Фиатная пищевая пирамида.
Источник: “Пирамида пищевого руководства – графические ресурсы”. США. Министерство сельского хозяйства. 30 октября. 2014.

Фиатная пища #

Индустриализация позволила использовать растения для массового производства веществ, которые человек никогда раньше не переваривал. Но если что-то можно произвести, это не значит, что это нужно есть. Однако, поскольку эти продукты дешевы, всегда будет существовать сильный финансовый стимул, чтобы убедить большие группы людей употреблять их в пищу. Самые успешные из этих продуктов обладают высокими вкусовыми качествами и вызывают привыкание. Эти напичканные препаратами токсичные промышленные продукты были навязаны миру столетием мощной пропаганды и правительственной политики; все это финансировалось фиатными деньгами.

1. Полиненасыщенные и гидрогенизированные “растительные” и семенные масла

Столетие назад большинство потребляемых людьми жиров состояло из полезных животных жиров, таких как сливочное масло, топленое масло, сало, смалец и шмальц. Сегодня бóльшая часть потребляемых жиров поступает в виде токсичных, сильно переработанных промышленных химикатов, ошибочно называемых “растительными маслами”. В основном это соевое, рапсовое, подсолнечное и кукурузное масла, а также абсолютная мерзость в лице маргарина. Изменение рациона, которое, вероятно, приведет к наибольшему улучшению здоровья человека с наименьшими усилиями, – это замена этих ужасных промышленных химикатов на полезные животные жиры.

Большинство из этих химикатов не существовало сто лет назад, а те, что существовали, использовались в основном в промышленности, например, в смазочных материалах. По мере распространения индустриализации и разжигания правительством истерии против животных жиров эти токсичные химикаты стали пропагандироваться по всему миру правительствами, врачами, диетологами и их корпоративными спонсорами как здоровая альтернатива. Распространение этого осадка по всему миру, заменяющего все традиционные жиры, которые использовались тысячелетиями, – поразительное свидетельство силы правительственной пропаганды, скрывающейся под личиной науки. Покойная доктор Мэри Эниг из Фонда Вестона Прайса много писала о различных видах жира и их влиянии на здоровье.⁶

2. Переработанная кукуруза

В 1970-х годах государственная политика стимулировала массовое производство кукурузы и значительно снижала ее цену. В результате у американских фермеров образовался ощутимый избыток урожая кукурузы. Такое изобилие дешевой кукурузы привело к разработке множества креативных способов ее использования, чтобы извлечь выгоду из низкой цены. Производство кукурузы стало настолько чрезмерным, что дешевые некачественные продукты кукурузного растения по сей день используются там, где другие вещества были бы гораздо лучше, полезнее или эффективнее. Подсластители, бензин, корма для коров и бесчисленные промышленные процессы – все они используют субсидируемую кукурузу из-за ее дешевизны, в то время как существуют гораздо более совершенные альтернативы.

Одним из самых разрушительных видов использования кукурузы является производство кукурузного сиропа с высоким содержанием фруктозы (HFCS), который заменил сахар в качестве подсластителя в США. Популярность HFCS обусловлена его дешевизной и вызвана тарифами на сахар в США, значительно повышающими его стоимость. В 1983 году FDA присвоило новому веществу классификацию “Общепризнанно безопасно”, и шлюзы открылись с невероятной силой. С тех пор американские конфеты, промышленные продукты питания и безалкогольные напитки почти повсеместно стали содержать HFCS, который, пожалуй, даже более вреден, чем обычный сахар, к тому же он не так аппетитен и желанен. Если вы когда-нибудь задавались вопросом, почему конфеты и безалкогольные напитки гораздо вкуснее за пределами США, теперь вы знаете ответ: весь остальной мир использует сахар в том время как США использует свои пищеварительные системы и автомобили для потребления кукурузы, которая истощает почву, разрушает двигатели и подрывает здоровье людей, вызывая ожирение, инсулинорезистентность, диабет, поражение печени и многое другое.⁷

3. Соя

Исторически соя не была съедобной культурой; она использовалась для фиксации азота в почве. Китайцы впервые поняли, как сделать ее съедобной, благодаря ее длительной ферментации в таких продуктах, как темпе, натто и соевый соус. Позднее голод и нищета заставили население Азии потреблять больше сои и продуктов на ее основе. Современные соевые продукты производятся из соевого лецитина. Брезгливые вольны пропустить эту часть, но вот как Фонд Вестона Прайса описывает процесс приготовления этой мерзости:

Соевый лецитин получают из осадка, который остается после того, как сырое соевое масло проходит процесс “обезслиживания”. Это отходы, содержащие растворители и пестициды и имеющие консистенцию от липкой жидкости до пластичного твердого вещества. Прежде чем лецитин пройдет процесс отбеливания до более привлекательного светло-желтого цвета, его цвет варьируется от грязно-загорелого до красновато-коричневого. Процесс экстракции гексаном, широко используемый сегодня при производстве соевого масла, дает меньше лецитина, чем более старый этанол-бензольный процесс, но позволяет получить более товарный лецитин с лучшим цветом, менее резким запахом и менее горьким вкусом.

Историк Уильям Шертлефф сообщает, что расширение производства соевых бобов и рафинации соевого масла в Европе после 1908 года привело к проблеме утилизации растущего количества бродильного, дурно пахнущего осадка. Тогда немецкие компании решили высушить осадок в вакууме, запатентовать процесс и продавать его под названием “соевый лецитин”. Ученые, нанятые, чтобы найти применение веществу, к 1939 году придумали более тысячи новых способов его использования.⁸

Несмотря на то, что соя находит множество отличных применений в промышленности, ее использование в пищу в большинстве случаев приводит к катастрофе, о чем говорится в статье выше. Но подавляющее число доказательств, свидетельствующих о разрушительном характере соевых продуктов, не может сравниться с мотивированными рассуждениями групп особых интересов, которые фактически захватили государственные регулирующие органы. Утвержденные правительством диетические рекомендации продолжают продвигать эту токсичную растительную массу в качестве заменителя мяса.

4. Низкокалорийные продукты

Безумное представление о том, что животные жиры вредны, подтолкнуло к созданию множества заменителей жирной пищи, которые содержат мало жира или не содержат его вовсе. Лишенные животного жира все эти продукты становятся либо безвкусными, либо невкусными. Производители продуктов питания быстро обнаружили, что лучший способ сделать их вкусными – это добавить в них сахар. Те, кто старается избегать животных жиров из-за диетических рекомендаций, чаще испытывают чувство голода. Им нужно целыми днями поглощать бесконечные порции сладких закусок, нездоровую пищу, содержащую множество химикатов и искусственных, едва съедобных (или произносимых) соединений. По мере снижения потребления животных жиров росло потребление подсластителей, в частности HFCS, как заменителя вкуса. Но привыкание к этим заменителям означает, что люди, лишенные полезных, насыщающих животных жиров, постоянно испытывают голод и с большей вероятностью прибегают к употреблению большого количества дешевых промышленных альтернатив.

Популяризация обезжиренного молока стала одной из самых разрушительных битв в крестовом походе против насыщенных жиров. В начале XX века американские фермеры использовали остатки от производства сливочного масла для откорма свиней, поскольку его сочетание с кукурузой обеспечивало самый быстрый способ откормить свинью. Благодаря магии фиатных научных методов кукуруза с обезжиренным молоком стала завтраком человека, который рекомендовали, продвигали и субсидировали фиатные власти, с тем же самым жиросжигающим результатом. Джон Келлог, еще один набожный адвентист седьмого дня и последователь Эллен Уайт, считал секс и мастурбацию греховными, а его идея здорового питания заключалась в том, чтобы подавить половое влечение человека. Он был прав и с поразительным успехом продавал свой любимый завтрак миллиардам людей по всему миру.⁹

5. Рафинированная мука и сахар

Цельнозерновую муку и натуральные сахара употребляют в пищу уже тысячи лет. Цельнозерновая мука, произведенная из цельного зерна, содержит зародыш и отруби, в которых содержатся все питательные вещества, содержащиеся в пшенице. Как описывает Уэстон Прайс, для приготовления цельной пшеницы существовали сложные ритуалы, и ее ели с большим количеством животного жира. Индустриализация кардинально изменила ситуацию с этими двумя веществами, превратив их в наркотики, вызывающие сильную зависимость. Goldkeim, производители цельнозерновой муки, объясняют:

Важной проблемой промышленной революции стало сохранение муки. Транспортные расстояния и относительно медленная система дистрибуции столкнулись с естественным сроком хранения. Причиной ограниченного срока хранения являются жирные кислоты зародыша, которые вступают в реакцию с момента воздействия на них кислорода. Это происходит, когда зерно перемалывается; жирные кислоты окисляются, и мука начинает прогоркать. В зависимости от климата и качества зерна этот процесс занимает от шести до девяти месяцев. Для промышленного цикла производства и распределения конца XIX века этот процесс был слишком коротким. Поскольку в конце XIX века витамины, микроэлементы и аминокислоты были полностью или относительно неизвестны, удаление зародыша было эффективным решением. Без зародышей мука не может прогоркнуть. Обеззародышенная мука стала стандартом. Этот процесс начался в густонаселенных районах и занял примерно одно поколение, чтобы распространиться в сельской местности. Термически обработанная мука – это мука, где зародыш сначала отделяется от эндосперма и отрубей, затем обрабатывается паром, сухим нагревом или микроволнами и снова добавляется в муку.¹⁰

Другими словами, индустриализация решила проблему порчи муки путем промышленного удаления из нее питательных веществ. С другой стороны, сахар, естественно, содержится во многих продуктах. Однако в чистом виде сахар был редок и дорог, поскольку его переработка требовала большого количества энергии, а его производством почти повсеместно занимались рабы, поскольку мало кто по собственной воле выбирал такую изнурительную работу.¹¹ Когда индустриализация и накопление капитала позволили заменить рабский труд промышленным оборудованием, люди смогли производить сахар в чистом белом виде, без патоки и сопутствующих ей питательных веществ, с гораздо более низкими затратами.

Рафинированный сахар и муку лучше воспринимать как наркотики, а не как пищу. Сахар не содержит необходимых питательных веществ, а мука – лишь немногие из них, причем в небольших количествах. Удовольствие от их употребления сродни удовольствию, которое вы получаете от наркотического вещества, вызывающего зависимость. В книге Bright Line Eating Сьюзан Томпсон объясняет, как процесс рафинирования сахара и муки похож на процесс очистки, который сделал кокаин и героин такими сильными наркотиками.¹² Если жевание листьев коки или поедание растений мака вызывает у человека кайф и прилив энергии, то это не вызывает такого привыкания, как употребление очищенного кокаина или героина. Многие культуры потребляли эти растения в течение тысяч лет, не сталкиваясь с серьезными последствиями. Этого нельзя сказать о современном потребителе рафинированных и обработанных потомков растений коки и мака. Промышленная переработка этих растений в современную сильнодействующую наркотическую форму привела к тому, что они вызывают сильнейшее привыкание. Это позволяет тем, кто их употребляет, проглотить большое количество чистой эссенции растения без остальной растительной массы. Кайф усиливается, как и следующая за ним ломка и тяга к очередной дозе. Томпсон убедительно доказывает, что переработка этих наркотиков очень похожа на переработку сахара и муки по степени привыкания к ним, приводя в пример исследования, согласно которым сахар вызывает в восемь раз большее привыкание, чем кокаин.

Фиатный урожай #

Масла семян и соевые продукты имеют законное промышленное применение. Кукуруза, соя и молоко с низким содержанием жира – неплохой корм для скота, хотя, конечно, уступает кормлению на пастбище. Переработанная мука и сахар в небольших количествах могут использоваться как рекреационные наркотики, но ни одному из этих продуктов нет места в рационе человека; они должны быть исключены из рациона, ради процветания и здоровья людей. Однако по мере того, как технологии и наука продолжают развиваться и делать эти продукты дешевле, а правительство все больше субсидирует их производство, мы видим, что люди потребляют их все больше и больше; масштабы становятся невероятными. Более быстрые и мощные машины могут значительно снизить стоимость производства этих продуктов, что и происходит по мере развития промышленных технологий.

Индустриализация мало что может сделать для оптимизации стоимости питательного красного мяса, которое производится путем предоставления скоту возможности свободно ходить по большим участкам земли, пастись и подпитываться солнечными лучами. Но фиатные продукты монокультурного сельского хозяйства имеют стабильный срок хранения, что позволяет им годами оставаться на складе или на витрине и далеко и широко распространяться. Хуже того, возможность длительного их хранения позволяет превращать их в продукты с высокой степенью переработки, созданные для придания искусственного вкуса и вызывающие привыкание. Повсеместное распространение этих дешевых, субсидируемых, насыщенных вкусом и токсичных продуктов питания стало безусловной катастрофой для здоровья человечества.

Другой способ осознать масштабы влияния растущих временны́х предпочтений – это выбор потребителями продуктов питания. Поскольку обесценивающиеся деньги заставляют людей отдавать предпочтение настоящему, они чаще балуют себя продуктами, которые хороши в данный момент, в ущерб своему будущему здоровью. Смещение акцента в сторону принятия краткосрочных решений неизменно приводит к увеличению потребления нездоровой пищи, о которой говорилось выше. Например, поедание печенья и шоколадных батончиков может принести кратковременное удовольствие, но в долгосрочной перспективе это почти наверняка будет стоить здоровья потребителю. Современная фиатная медицина вряд ли станет упоминать об очевидных диетических факторах современных заболеваний, поскольку профилактика – это плохой бизнес. Зачем мешать человеку зарабатывать себе диабет, если вы сами будете продавать ему инсулин до конца его укороченной жизни? Распространенная религиозная вера в то, что современная медицина способна исправить все проблемы со здоровьем, еще больше подталкивает людей к мысли о том, что употребление промышленных отходов не имеет последствий.

Государственные субсидии на производство нездоровой пищи и правительственные ученые, рекомендующие и требующие, чтобы мы ее употребляли, были чрезвычайно эффективны в изменении выбора американцами продуктов питания. За период с 1970 по 2014 год потребление американцами красного мяса на душу населения сократилось на 28 %, цельного молока – на 79 %, яиц – на 13 %, животных жиров – на 27 %, а сливочного масла – на 9 %. Напротив, потребление токсичных “растительных” масел увеличилось на 87%, а зерновых – на 28%. В знак образцового соблюдения правительственных рекомендаций американцы также значительно увеличили потребление свежих фруктов и овощей, что является важным показателем того, что причиной ожирения является не отсутствие овощей и фруктов, а снижение потребления мяса, особенно красного. Общее потребление мяса осталось относительно неизменным, увеличившись на 2%, но это произошло потому, что американские мясоеды стали заменять некачественную, дешевую, массово производимую птицу на высокопитательное основное красное мясо. В целом калорийность продуктов животного происхождения снизилась на 21 %, а калорийность продуктов растительного происхождения увеличилась на 14 %.

Рисунок 5. Животные и растительные источники калорий, 1970-2014
Источник: Тейхольц, Нина. “Диетические рекомендации и научные данные”. Конференция Low Carb Denver 2019, Денвер, 9 мар. 2019. Презентация. https://www.youtube.com/watch?v=qXtdp4BNyOg.

Рисунок 6. Изменения в источниках белка, 1970-2014
Источник: Тейхольц, Нина. “Диетические рекомендации и научные данные”. Конференция Low Carb Denver 2019, Денвер, 9 мар. 2019.

Рисунок 7. Изменение потребления футов на душу населения, 1970-2014
Источник: Тейхольц, Нина. “Диетические рекомендации и научные данные”. Конференция Low Carb Denver 2019, Денвер, 9 мар. 2019.

По оценкам Нины Тейхольц, в XIX веке средний американец съедал около 175 фунтов мяса в год, преимущественно из высокопитательного красного мяса. Сегодня средний американец съедает около 100 фунтов мяса в год, но половина из них приходится на птицу. Столетие технологического прогресса и постоянно растущего экономического роста почему-то не привело к увеличению потребления самых востребованных и питательных продуктов. Вместо этого американцам все чаще приходится довольствоваться менее качественными и более дешевыми продуктами питания. Последствия такого перехода на новый рацион питания для здоровья американцев оказались катастрофическими. Ожирение неуклонно растет с 1970-х годов, наряду со многими хроническими заболеваниями, которые современная наука о питании и ее корпоративные спонсоры делают все, чтобы сделать вид, что они не связаны с питанием.

Рисунок 8. Ожирение среди взрослых (20-74 года) мужчин в США
Источник: Фрайар, Шерил Д., Маргарет Д. Кэрролл и Синтия Л. Огден. “Распространенность избыточного веса, ожирения и крайней степени ожирения среди взрослых в возрасте 20 лет и старше: United States, 1960-1962 Through 2013-2014.” Национальный центр статистики здравоохранения, Центр по контролю и профилактике заболеваний. 5 сент. 2018.

Рисунок 9. Ожирение среди взрослых (20-74 года) женщин в США
Источник: Фрайар, Шерил Д., Маргарет Д. Кэрролл и Синтия Л. Огден. “Распространенность избыточного веса, ожирения и крайней степени ожирения среди взрослых в возрасте 20 лет и старше: United States, 1960-1962 Through 2013-2014.” Национальный центр статистики здравоохранения, Центр по контролю и профилактике заболеваний. 5 сент. 2018.

Рисунок 10. Количество и процент населения США с диагностированным диабетом, 1958-2015
Источник: “Долгосрочные тенденции развития диабета”. Система наблюдения за диабетом в Соединенных Штатах, Центр по контролю и профилактике заболеваний. Апр. 2017.

Нельзя найти более яркого представления о влиянии инфляции и несостоятельных денег: бумажное богатство американцев растет, и статистика показывает, что качество их жизни повышается. Однако на самом деле качество их пищи ухудшается, количество потребляемых ими питательных веществ снижается, а их психическое и физическое здоровье ухудшается. Вместо питательных веществ американцы все чаще питаются лекарствами и токсичными промышленными продуктами. Постоянно растущее разнообразие и количество ароматизированного промышленного осадка, заполняющего холодильники американцев, не является ни едой, ни ее удовлетворительной заменой. Растущее ожирение американцев – это не признак достатка, а симптом лишений. Уровень расходов и доходов в Америке может расти, согласно государственной статистике, но если американцы работают больше часов, чем когда-либо, а их базовое питание ухудшается, значит, что-то не так с деньгами, которые они используют как в качестве средства сбережения, так и в качестве единицы измерения. Фаустианская сделка с фиатными деньгами не принесла того бесплатного обеда, который обещали ее сторонники. Вместо этого она принесла промышленные коктейли из соевого осадка и кукурузного сиропа с высоким содержанием фруктозы, в которых мало питательных веществ, много пустых калорий и которые чрезвычайно дорого обходятся здоровью и благополучию потребителей. Постоянно растущие расходы на лекарства и медицинское обслуживание невозможно понять без учета ухудшения здоровья, диеты и почвы, а также экономической и пищевой системы; все это способствовало разворачивающемуся бедствию.

Современный мир страдает от беспрецедентного в истории человечества кризиса ожирения. Никогда еще столько людей не страдали от избыточного веса. Трагически самодовольное непонимание современниками этого кризиса заключается в том, что он рассматривается как кризис изобилия: именно из-за изобилия нашей главной проблемой является ожирение, а не голод. Порочная парадигма питания – еще одна область научных исследований, основательно изуродованная государственным финансированием и вмешательством – подчеркивает важность получения необходимого количества калорий, и что лучший способ обеспечить их поступление – это разнообразная и “сбалансированная” диета, включающая большие порции зерновых. Мясо и жир животных считаются вредными, их лучше употреблять в меру, если вообще употреблять. С этой точки зрения ожирение возникает при потреблении слишком большого количества калорий, а недоедание – при потреблении слишком малого количества калорий. Эта точка зрения столь же упрощена и нелепа, как и настойчивое утверждение кейнсианских учебников о том, что состояние экономики в первую очередь определяется уровнем совокупных расходов, причем слишком большие расходы приводят к инфляции, а слишком маленькие – к безработице.

На самом деле питание – это не только потребление калорий. Речь идет об обеспечении организма достаточным количеством необходимых питательных веществ, которые делятся на четыре категории: белки, жиры, витамины и минералы. Жиры в первую очередь используются для обеспечения организма энергией, белки – для строительства и восстановления тела и его тканей, а витамины и минералы необходимы для жизненно важных процессов, происходящих в организме. Другая основная группа продуктов питания, углеводы, не является необходимой для человеческого организма, но может использоваться для получения энергии. При недостатке необходимых питательных веществ организм начинает разрушаться, что приводит к негативным последствиям, проявляющимся в виде заболеваний. В частности, отсутствие животных белков и жирных кислот приводит к тому, что организм переходит в режим голодания: снижаются энергозатраты, что проявляется в физической и умственной вялости, и организм начинает преобразовывать потребляемые углеводы в отложения жирных кислот для хранения на будущее (другими словами, в жир). Ожирение – это не признак достатка и перекармливания, а признак недоедания. Способность переваривать сахара и превращать их в запасы жирных кислот – чрезвычайно полезная эволюционная стратегия, позволяющая справиться с голодом в краткосрочной перспективе, но когда лишение основных питательных веществ становится образом жизни, отложение жира превращается в изнурительную болезнь – ожирение. Американцы толстеют не из-за процветания и изобилия; американцы толстеют из-за недоедания и нехватки питательных веществ.

Звонкая пища #

Многие люди по всему миру, в том числе и я, значительно улучшили свое здоровье, просто отказавшись от фиатных продуктов. Конкретные планы питания могут быть разными, но отличительной чертой успешных диет является отказ от обработанных фиатных продуктов. Поскольку интернет позволил людям делиться своим опытом вне догм истеблишмента фиатных наук, то, что вытекает из реального человеческого опыта, заметно отличается от того, что рекламируют фиатные власти. Кафедры питания, медицинские школы и правительственные рекомендации продолжают оправдывать потребление токсичного промышленного шлама под видом “сбалансированности”. Но за пределами этой контролируемой правительством системы онлайн-сообщества помогли миллионам людей по всему миру восстановить свое здоровье, подсказав им, как избегать этих фиатных продуктов и игнорировать фиатные рекомендации.

Состояние исследований в области питания аналогично состоянию экономических исследований: финансируемый фиатом мейнстрим в значительной степени направлен на достижение выводов, способствующих продолжению этого финансирования. Как в экономике есть свои австрийские альтернативы, такие как Мизес, Ротбард и Хоппе, так и в диетологии есть свои еретики. Поскольку эта область превратилась в очередной маркетинговый трюк, связанный с нездоровой пищей, о чем пойдет речь в следующей главе, некоторые ренегаты уже давно пытаются противостоять господствующему нарративу. Особого внимания заслуживает героическая, но обреченная на провал борьба Джона Юдкина с сахаром. Но, пожалуй, самая всеобъемлющая основа для изучения питания заложена в работах Вестона Прайса, канадского стоматолога, работавшего сто лет назад.

Сегодня Прайс известен в основном как стоматолог и пионер в открытии и анализе нескольких витаминов. Его опус 1939 года Nutrition and Physical Degeneration в значительной степени игнорируется академическим сообществом и наукой о питании,¹³ поскольку его выводы противоречат политкорректной догме, которую преподают в медицинских и диетологических школах современных университетов. Прайс предлагает строгое и чистое исследование ужасного вреда, наносимого современными промышленными продуктами питания, производители которых являются главными благодетелями школ питания повсюду сегодня. Помимо того, что исследование Прайса является методологически тщательным и хорошо документированным, оно уникально и, скорее всего, не может быть воспроизведено. Он много лет путешествовал по миру, когда самолеты только изобрели, и внимательно наблюдал за питанием и здоровьем людей из разных культур на всех континентах, скрупулезно документируя их рацион и общее состояние здоровья, в частности, здоровье зубов. Поскольку полеты были настолько новы, он смог посетить многие районы, которые по сей день в значительной степени изолированы от мировых рынков и, следовательно, зависят от местных, традиционно приготовленных продуктов питания. Все эти места стали гораздо лучше интегрированы в глобальную торговлю, а их диеты быстро превращаются в стандартную американскую диету (SAD). Прайс сделал тысячи фотографий людей, которых он изучал, а также бесчисленные образцы их пищи, которые он затем отправлял на анализ в свои лаборатории в Огайо.

По всему миру Прайс сравнил рацион генетически схожих отдельных популяций. Основное различие между сравниваемыми популяциями заключалось в том, что в каждом случае одна популяция была интегрирована в глобальные торговые рынки и имела доступ к промышленным продуктам питания, а другая была изолирована и питалась местной, традиционно приготовленной пищей. Прайс изучал инуитов на севере Канады и Аляски, жителей швейцарских деревень в изолированных долинах, пастухов в центральной Африке, жителей тихоокеанских островов, шотландских фермеров и многие другие группы населения. Из какой бы точки мира вы ни приехали, Прайс посетил ваших предков или людей, находящихся не так далеко от них. Результаты оказались столь же разительными, сколь и назидательными, и Прайс пришел к нескольким важным выводам. Несмотря на то, что в нескольких абзацах невозможно описать этот важный труд, есть несколько важных выводов, которые стоит обсудить.

Одной из целей путешествия Прайса было найти “диеты туземцев, состоящие исключительно из растительной пищи, способные обеспечить все факторы, необходимые для полного и нормального физического развития без использования каких-либо животных тканей или продуктов”.¹⁴ Но, обследовав весь земной шар, Прайс не нашел ни одной культуры, которая питалась бы исключительно растительной пищей. Все здоровые традиционные народы в значительной степени зависели от продуктов животного происхождения. Самыми здоровыми и сильными популяциями, которые он обнаружил, были инуиты в Арктике и африканские скотоводы. Почти ничто в окружающей среде и обычаях этих двух групп населения не похоже, за исключением того, что они почти полностью зависят от животной пищи. Прайс пришел к выводу о священной важности животных жиров во всех обществах и проанализировал, на что идут люди, чтобы их обеспечить. Прайс обнаружил множество питательных веществ, которые невозможно получить из растений, и убедительно доказал, что просто невозможно быть здоровым в течение сколько-нибудь значительного периода времени, не употребляя в пищу продукты животного происхождения. В той мере, в какой употреблялась растительная пища, ее роль сводилась к тому, что она служила вместилищем драгоценных жиров.

После исследований Прайса никто не смог представить доказательства существования хоть одного коренного человеческого общества, в рационе которого исключались бы продукты животного происхождения. Все человеческие общества, от Арктики до тропиков, на всех континентах, на протяжении всей истории человечества основывали свой рацион на продуктах животного происхождения. Интернет позволил диетическим знаниям вырваться из тисков фиатной науки, поэтому о работе Прайса узнало больше людей. Бесчисленное множество других ученых, врачей, диетологов и тренеров по физической подготовке также готовы противостоять фиатной догме.

Благодаря распространению диетических знаний за пределами политически корректных, санкционированных правительством каналов, мы начинаем видеть очень четкую закономерность, проявляющуюся у людей, которые переходят от диеты, основанной на фиатном мусоре, к диете, основанной преимущественно на продуктах животного происхождения: у них значительно уменьшается тяга к нездоровой и сверхпереработанной пище. Необходимость постоянно есть нездоровую пищу обусловлена не только ее повышенной вкусовой привлекательностью и привыканием. Тяга к нездоровой пище также является следствием глубокого недоедания, вызванного недостаточным потреблением мяса. Неудивительно, что антимясной посыл неустанно транслируется основными СМИ, научными кругами и другими промышленными предприятиями, занимающимися маркетингом продуктов питания. Чем меньше мяса едят люди, тем большим количеством высокодоходного, субсидируемого хлама они должны его заменять. Можно только представить, насколько изменилась бы современная наука о питании, если бы ее целью было информировать людей о том, как быть здоровыми, а не манипулировать ими, заставляя травиться ради прибыли пищевых корпораций. Еще один важный вывод из работы Прайса заключается в том, что болезни цивилизации, которые мы считаем частью реальности, начали появляться с появлением современных переработанных продуктов питания, в частности, зерновых, мучных изделий и сахара. Вот лишь один из многих примеров, иллюстрирующих эту мысль, взятый из главы 21:

Ответственность наших современных переработанных продуктов торговли как факторов, способствующих возникновению кариеса, наглядно демонстрирует быстрое развитие кариеса зубов у растущих детей на островах Тихого океана в то время, когда торговые суда делали заказы на сушеную копру, когда ее цена была высокой в течение нескольких месяцев. За это платили 90 процентами белой муки и рафинированного сахара и не более 10 процентами тканей и одежды. Когда цена на копру снизилась с 400 долларов за тонну до 4 долларов за тонну, корабли торговцев перестали заходить, а кариес прекратился, когда люди вернулись к своему исконному рациону. Я видел много таких людей с зубами с открытыми полостями, в которых кариес уже перестал действовать.¹⁵

Прайс внимательно изучил, как различные культуры готовят растительную пищу, и подробно описал методы, необходимые для того, чтобы сделать большинство злаков и растений вкусными и нетоксичными. Эти сложные традиционные ритуалы замачивания, проращивания и ферментации необходимы для удаления многочисленных естественных токсинов, содержащихся в растительной пище, и позволяют организму усваивать питательные вещества, содержащиеся в этих продуктах. В эпоху фиатных предпочтений ни у кого нет времени на эти ритуалы, и вместо этого большинство предпочитает промышленные методы обработки продуктов питания, которые основаны на максимальном увеличении количества сахара и вкусовых ингредиентов в ущерб питательным веществам.

Прайс внес огромный вклад в наше понимание питания и здоровья, но, подобно Менгеру и Мизесу в экономике, его учение в значительной степени игнорируется бумагомарателями, нанятыми правительством бюрократами, выдающими себя за ученых. Неслучайно, прислушиваясь к мнению этих государственных служащих и игнорируя Прайса, мы платим огромные деньги не только за здоровье людей, но и за раздутые расходы на здравоохранение, которые обременяют продуктивных граждан непосильным налоговым бременем. Благодаря лучшему пониманию науки о питании ресурсы, которые в настоящее время выделяются на борьбу с диабетом и другими заболеваниями, связанными с ожирением, могут быть направлены на более продуктивные цели.

Исследования Прайса показывают, что тенденции, наиболее ответственные за недоедание, ожирение и некоторые болезни современной цивилизации, напрямую связаны с экономическими реалиями двадцатого века. Задокументированный Прайсом спад в питании произошел на рубеже двадцатого века, когда, по случайному совпадению, современная мировая экономика отошла от твердых денег золотого стандарта в сторону мягких государственных денег.

Бесспорно, что бóльшая часть проблемы современных индустриальных диет заключается в наличии современного мощного оборудования, способного эффективно и быстро перерабатывать растения в невкусную нездоровую пищу. Тем не менее, учитывая все вышеизложенное, очень трудно утверждать, что эксперимент с фиатными деньгами прошлого века не усугубил воздействие современных промышленных продуктов питания за счет значительного субсидирования их производства и неправильного воспитания поколений диетологов и врачей, которые их пропагандируют. В условиях твердого денежного стандарта у нас все еще были бы эти промышленные продукты питания. Но без фиатных субсидий они не были бы так широко распространены в современном рационе. Фиат способствовал росту управленческого государства и производству массовых пропагандистских “исследований”. Фиат дал нам ненаучные диетические рекомендации, разработанные для нормализации потребления индустриального пищевого шлама. Фиат платит авторитетным людям в белых халатах, чтобы те предупреждали о вреде здоровых, полезных, неиндустриальных (но малоприбыльных) продуктов, таких как мясо. В отсутствие этой фиатной динамики понимание питания большинством людей было бы совсем иным и гораздо более похожим на традиции их предков, которые в значительной степени вращались вокруг животной пищи.

Фиатные почвы #

Сильно дисконтированное будущее, которое поощряет фиатная система, о чем говорилось в предыдущей главе, отражается не только в растущей задолженности на рынках капитала, но и везде, где люди могут обменять будущее на настоящее, в первую очередь в природной среде и почве.

По мере того как предпочтения людей во времени растут и они начинают больше дисконтировать будущее, они с меньшей вероятностью будут ценить поддержание здорового состояния окружающей среды и почвы в будущем. Подумайте, как это отразится на фермерах: чем выше временны́е предпочтения фермера, тем больше он будет сбрасывать со счетов будущее здоровье своей почвы, и тем выше вероятность того, что он будет заботиться о максимизации своей краткосрочной прибыли. И действительно, именно это мы видим на примере истощения почвы в 1930-е годы, когда Прайс писал свои работы.

Внедрение современных методов промышленного производства благодаря использованию углеводородной энергии позволило человеку увеличить интенсивность использования земли и, соответственно, количество культур, выращиваемых на данном участке почвы. История повышения продуктивности сельского хозяйства часто преподносится как один из величайших успехов современного мира, но при этом практически не упоминается, какую цену за это заплатила почва. На большинстве сельскохозяйственных почв в мире сегодня очень трудно вырастить растения без добавления искусственных, промышленно произведенных химических удобрений. Содержание питательных веществ в продуктах, выращенных на такой почве, неуклонно снижается по сравнению с продуктами, выращенными на богатой почве.

Исследование Прайса начинается с обсуждения качества почвы в современных обществах, которое, по его мнению, быстро ухудшается. Деградация сельскохозяйственных угодий, как выяснил Прайс, приводит к серьезному дефициту питательных веществ в продуктах питания. Прайс опубликовал свою книгу в 1930-х годах, а несколько десятилетий до этого он назвал временем особого снижения содержания питательных веществ в земле. Хотя он не проводит прямой связи с фиатными деньгами, такое развитие событий вполне согласуется с анализом фиатных денег и предпочтения времени, рассмотренным в пятой и седьмой главах.

Почва, являющаяся продуктивным активом, из которого происходит вся пища, – это капитал. А поскольку фиат поощряет потребление капитала, он будет поощрять и потребление почвы. Мы можем рассматривать стремление к индустриальному сельскому хозяйству как преимущественное изъятие производительного капитала из окружающей среды. Сильно вспаханное промышленное сельское хозяйство является наглядным уроком предпочтения времени, что хорошо понимают фермеры во всем мире и хорошо описано на сайте Службы охраны природных ресурсов Министерства сельского хозяйства США:

Плуг – мощный инструмент сельского хозяйства, но по той же причине он снижает производительность. Вспашка перемешивает почву, обдает ее с воздухом и стимулирует разложение органических веществ. Быстрое разложение органических веществ высвобождает прилив питательных веществ, стимулирующих рост культур. Но со временем вспашка уменьшает запасы органического вещества в почве и связанные с ним свойства почвы, включая водоудерживающую способность, способность удерживать питательные вещества, мягкость почвы, устойчивость к эрозии и разнообразие биологического сообщества.¹⁶

Здесь очень важна работа Алана Сэвори по теме истощения почвы. Институт Сэвори работает над восстановлением лесов и почв по всему миру и добился впечатляющих успехов. Их секрет? Выпускать на истощенную почву большое количество пастбищных животных, которые будут пастись на любом кустарнике, который им удастся найти, и удобрять его своим навозом. Результаты, представленные на их сайте,¹⁷ говорят сами за себя и наглядно иллюстрируют убедительные аргументы в пользу сохранения здоровья почвы путем комплексного управления выпасом крупных млекопитающих. С другой стороны, сельскохозяйственное растениеводство быстро истощает почву, лишая ее жизненно важных питательных веществ, в результате чего она становится необработанной и требует внесения большого количества удобрений для обеспечения продуктивности. Это объясняет, почему в доиндустриальных обществах по всему миру обычно чередовали земледелие с выпасом скота. После нескольких лет возделывания участка, урожайность которого начала снижаться, землю оставляли для выпаса животных, а фермеры переходили на другой участок. После того, как он был исчерпан, фермеры переходили на другой участок или возвращались на прежний, если он восстанавливался. Выпас скота повышает способность почвы впитывать дождевую воду, позволяя ей насыщаться органическими веществами. После нескольких лет выпаса земля вновь становится готовой для выращивания сельскохозяйственных культур.

Следствие здесь совершенно очевидно: подходы к управлению землей, основанные на низких временны́х предпочтениях, ставят во главу угла долгосрочное здоровье почвы и, следовательно, предполагают управление посевами наряду с выпасом животных. С другой стороны, подход, основанный на предпочтении времени, ставит во главу угла немедленную выгоду и эксплуатирует почву по максимуму, не обращая внимания на долгосрочные последствия. Массовое производство сельскохозяйственных культур и их более широкое распространение в нашем рационе в двадцатом веке также можно рассматривать как следствие растущего предпочтения времени. Подход, основанный на низких временны́х предпочтениях, предполагает производство большого количества мяса, которое обычно приносит небольшую прибыль, в то время как подход, основанный на высоких временны́х предпочтениях, будет способствовать массовому производству растительных культур, которые могут быть оптимизированы и масштабированы с внедрением промышленных методов, что позволит получить значительную прибыль.

По мере того как индустриализация вводила тяжелую технику для вспашки земли, а фиатные деньги обесценивали полезность будущего, традиционный баланс между растениеводством и выпасом скота был разрушен и заменен интенсивным сельским хозяйством, которое очень быстро истощает почву. Вместо того чтобы восстанавливать почву естественным путем с помощью навоза крупного рогатого скота, промышленные удобрения вносятся во все возрастающих количествах, что часто приводит к разрушительным нежелательным последствиям. Например, воздействие стоков промышленных удобрений в дельту реки Миссисипи и Мексиканский залив хорошо задокументировано.¹⁸ Промышленные пищевые конгломераты в погоне за быстрой прибылью насыщают землю химическими удобрениями, которые в свою очередь попадают в реку Миссисипи и убивают рыбу, вызывают цветение водорослей и даже делают воду непригодной для употребления человеком.

Промышленное земледелие позволяет фермерам быстро удалять питательные вещества из почвы, максимизируя производительность в первые несколько лет за счет долгосрочного здоровья почвы. Удобрения позволяют этой нынешней ориентации выглядеть относительно беззатратной в будущем, поскольку истощенную почву все еще можно сделать плодородной с помощью промышленных удобрений. После столетия индустриального сельского хозяйства становится ясно, что этот компромисс обошелся очень дорого, поскольку человеческие жертвы индустриального сельского хозяйства становятся все более и более очевидными. В отличие от этого, поддержание здоровой почвы путем чередования выпаса скота и выращивания сельскохозяйственных культур принесет меньше выгоды в краткосрочной перспективе, но позволит сохранить здоровье почвы в долгосрочной перспективе. Сильно вспаханное поле, производящее субсидируемые фиатные продукты, позволит фермеру получить большую краткосрочную прибыль, в то время как бережное отношение к почве обеспечит ему более стабильный доход в будущем. Если индустриализация позволяет быстро истощать почву, это не означает, что люди обязаны этим заниматься, так же как доступ к обрывам должен заставлять их прыгать с них. Понимание искажений, вызываемых фиатом и высокими временны́ми предпочтениями помогает нам понять, почему этот стиль сельского хозяйства стал таким популярным, несмотря на его колоссальное пагубное влияние на людей и их почву.

Примечательно, что в области питания, без каких-либо ссылок на экономическую или монетарную политику, Прайс определил первую треть двадцатого века как свидетельство огромной деградации почв и снижения содержания питательных веществ в продуктах питания, производимых фермерскими хозяйствами. Великий культурный критик Жак Барзун в своей фундаментальной истории Запада “От рассвета до упадка” (From Dawn to Decadence),¹⁹ точно определил 1914 год как год начала упадка западной цивилизации. В этом году искусство начало свой переход к менее изысканным современным формам, а политические и социальные культуры сместились от классического либерализма к излишней либеральности. Как и Прайс, Барзун не упоминает о сдвиге в монетарных стандартах и о том, как это может быть связано с выявленной им деградацией. В работах этих двух великих учёных, ведущих экспертов в своих областях, мы находим убедительные доказательства смещения к более ориентированному на настоящее поведению по всему западному миру в начале XX века.

Как и в случае с архитектурой, искусством и семьей, качество питания фиатных людей постоянно снижается, поскольку хорошо продаваемая, вызывающая привыкание и токсичная фиатная “еда” заменяет здоровую, питательную и традиционную пищу их предков. Почва, на которой зародилась жизнь и цивилизация, продолжает истощаться, а ее важнейшие питательные вещества заменяются химическими удобрениями, полученными из нефти и продаваемыми как почва по указу.