Либертария в киберпространстве

или

Почему киберпространство более гостеприимно к идеям свободы и криптоанархии #

Перевод письма Тима Мэя, отправленного в в 1992 году в список рассылки Экстропианцев, подготовлен Тони⚡️

Поддержать проект

Вот несколько тезисов о том, почему “киберпространство”, или компьютерно-опосредованная сеть, более гостеприимно к той либертарианской системе “криптоанархии”, описанной мною ранее, нежели физические пространства.

В последнее время некоторые рассуждали о либертарианских гаванях в открытом океане, о супертанкерах, используемых в качестве информационных убежищ, и тому подобном. В 1970-х годах, в частности, было предпринято несколько безуспешных попыток приобрести острова в Тихом океане для создания того, что некоторые называли “Либертарией”. (Ключевые слова: Вануату, Минерва, Майк Оливер, Тонга).

Заполучить целый остров — задача непростая. Одна из проблем — получить согласие его жителей (это знакомо тем участникам данного списка рассылки, кто столкнулся со спорами, связанными с ураганом “Эндрю”). Другая проблема — получить разрешение на деятельность от ведущих мировых держав… За последние несколько десятилетий США вводили торговые эмбарго и блокады против многих стран, включая Кубу, Северную Корею, Ливию, Иран, Ирак и другие. Более того, США вторгались в некоторые страны — Панама тому хороший пример, — чьи правительства им не нравились. Как долго продержалось бы в таких условиях “информационное убежище” на супертанкере или либертарианский режим? (В захватывающем романе Стивенсона “Лавина” не был затронут вопрос, почему “Плот” не был попросту потоплен оставшимися вооружёнными силами).

Следует отметить, что недавний распад стран может предоставить возможности для создания либертарианских регионов (или регионов с частным правом, если вам так удобнее). Некоторые предполагали, что сама Россия является кандидатом, учитывая, что её мало что связывает с предыдущей системой, и она может быть готова отказаться от этатизма. Если образуются несколько десятков новых стран, появятся и новые возможности…

Основная проблема в том, что физическое пространство слишком мало, слишком открыто для посторонних глаз. “Либертария” в виде, скажем, острова, слишком уязвима для ответного удара мировых держав. (Я не буду углубляться в стратегию “частных ядерных бомб”, которую мне ещё предстоит обдумать).

Плавающая частная нация (или как бы её ни называли) слишком уязвима для одной метко пущенной торпеды. Даже если она будет служить своего рода швейцарским банком и тем самым получит некоторую защиту, подобную той, что была у Швейцарии (а именно: многие лидеры хранили там свою добычу), она всё равно останется слишком уязвимой для одного-единственного нападающего или захватчика. Пиратство станет лишь одной из проблем.

И наконец, многие ли из нас захотят переехать на остров в южной части Тихого океана? Или на нефтяную платформу в Северном море? Или даже в Россию?

Киберпространство выглядит более многообещающим. В нём больше “места”, что обеспечивает бóльшую безопасность и больше пространства для колонизации. И это пространство сосуществует с нашим физическим миром, будучи доступным с помощью соответствующих терминалов из любой точки мира (хотя в физическом мире могут предприниматься попытки заблокировать доступ, ограничить использование необходимых криптографических методов и т. д.).

Я не буду здесь вдаваться в подробности различных криптографических методов (см. мой более ранний пост о протоколе “Обедающих криптографов” и другие посты о системах с открытым ключом, цифровых миксах, электронных деньгах и т. п.). У заинтересованных читателей есть множество источников. (Я только что прочёл превосходный обзор этих новых техник — кандидатскую диссертацию Юргена Боса 1992 года “Практическая приватность”, где эти протоколы прекрасно изложены в виде небольшой книги).

Алиса и Боб, наши любимые условные персонажи в криптографии, могут общаться и вести дела, никогда не встречаясь и даже не зная, кто из них кто. Этот принцип можно развить для создания виртуальных сообществ, подчиняющихся только тем правилам, о которых они сами договорились, — во многом как этот самый список рассылки “Экстропианцы”. Частное право — единственный закон, поскольку нет апелляции к высшей инстанции, будь то Папа Римский или полиция. (Именно поэтому в нескольких своих сообщениях в дебатах об урагане “Эндрю” я говорил, что симпатизирую идее частного права).

И в этом заключается самое убедительное преимущество “Крипто-Либертарии”: может одновременно существовать сколь угодно большое число отдельных “наций”. Это открывает путь для быстрых экспериментов, самоотбора и эволюции. Если людям надоест какое-то виртуальное сообщество, они могут его покинуть. Криптографические аспекты означают, что их членство в каком-либо сообществе неизвестно другим (в физическом или внешнем мире, то есть их “настоящие имена” скрыты), а физическое принуждение сведено к минимуму.

Коммуналисты вольны создавать коммунистическую среду, креативные анахронисты — своё собственное представление о пространстве, и так далее. Я даже не затрагиваю тему виртуальной реальности, фотореалистичных изображений и прочих вещей в духе Джарона Ланье, поскольку даже современные текстовые системы, как показывает практика, достаточны для создания таких виртуальных сообществ, которые я здесь описываю (и которые описаны в “Истинных именах” Винджа, в “Нейроманте” Гибсона, в “Островах в Сети” Стерлинга и в “Лавине” Стивенсона… хотя все они упустили некоторые из самых захватывающих аспектов… возможно, мой роман попадёт в точку?).

Но позволит ли правительство подобные вещи? Не пустят ли они их на дно торпедой, как поступили бы с оффшорным информационным убежищем на нефтяной вышке?

Ключ в том, что у распределённых систем нет единого центра, который можно было бы вывести из строя. Ни Usenet, ни FidoNet не могут быть отключены ни одним правительством, поскольку они всемирны. Чтобы остановить их, пришлось бы запретить связь между компьютерами. И несмотря на разговоры об обязательных “чёрных ходах” (лазейках, намеренно оставленных по требованию силовиков, дабы предоставить им возможность следить и управлять информационными системами – прим. пер.) в системах шифрования, криптография по своей сути проста в реализации и трудна для обнаружения. (Для тех, кто в этом сомневается, позвольте мне описать простую систему, о которой я писал в sci.crypt несколько лет назад. Обычная цифровая аудиокассета (DAT) вмещает более гигабайта данных. Это означает, что младший значащий бит (LSB) аудиозаписи на DAT-кассете несёт в себе около 8 мегабайт данных! Итак, Алису останавливает Информационная полиция. Они спрашивают, не перевозит ли она нелегальные данные. Она невинно улыбается и говорит: “Нет. Я знаю, что вы меня обыщете”. Они находят её плеер Sony DATman и спрашивают о её коллекции кассет и концертных записей. На каждой кассете Алиса перевозит 80 МБ данных — это примерно трёхдневный поток новостей Usenet! Данные хранятся в младших значащих битах, будучи совершенно неотличимы от микрофонного шума и шума квантования… если вы не знаете ключ. Подобные методы позволяют незаметно встраивать данные в LSB изображений PICT и GIF, наводнивших сейчас Сеть, в оцифрованные звуки и даже в сообщения, подобные этому… “пустое пространство” на правом поле этого сообщения несёт в себе скрытый текст, который под силу прочитать лишь нескольким избранным Экстропианцам¹).

Я уже описывал использование религий и ролевых игр в качестве своего рода юридического прикрытия для разработки и внедрения этих технологий. Если церковь решит предложить “цифровые исповедальни” для своих разбросанных по миру прихожан, то какими аргументами правительство США сможет обосновать требование не использовать шифрование? (Следует отметить, что психиатры и другие подобные специалисты несут ответственность перед своими клиентами и лицензирующими органами за обеспечение конфиденциальности записей пациентов. Мои друзья используют шифрование для защиты таких записей. Это лишь один небольшой пример того, как шифрование вплетается в ткань нашего электронного общества. Есть и много других примеров).

Я надеюсь, что в будущих обсуждениях мы сможем затронуть некоторые из множества подходов к внедрению этих методов. Я размышлял об этом несколько лет, но наверняка упустил какие-то хорошие идеи. Планируемая “игра в криптоанархию” — это попытка заставить некоторых из лучших хакеров области залива Сан-Франциско думать в этом направлении и придумывать новые хитрости. Некоторые уже предложили свою помощь.

Некоторые заметили, что этот список рассылки — неподходящее место для обсуждения подобных идей. Я считаю, что подходящее. Мы не обсуждаем ничего, что было бы на самом деле незаконным, даже в рамках широких полномочий закона RICO (Закон о рэкетирских и коррумпированных организациях, используемый для преследования “заговоров” торговцев порнографией и оружием, среди прочих). То, что мы обсуждаем — это долгосрочные последствия этих идей.

В заключение, определённые типы либертарианских обществ будет проще сформировать в киберпространстве, чем в реальном мире наций и физических пространств. Электронный мир ни в коем случае не является самодостаточным, поскольку мы по-прежнему будем проводить большую часть нашей жизни в мире физическом. Но экономическая активность в Сети резко возрастает, и эти идеи “криптоанархии” будут и дальше подрывать способность физических государств облагать налогами и принуждать своих жителей.

Либертария будет процветать в киберпространстве.

—Тим Мэй